1. Для просмотра полной версии форума нужно Войти или зарегистрироваться
    Скрыть объявление
  2. В период военного положения в Украине рекомендуем сохранять трезвость, это жизненно важно как вам так и вашим близким, возможно вам придётся их защищать и для этого лучше оставаться трезвыми! Нужно пережить это не лёгкое время, помогайте друг другу чем можете, мы с вами! Гуманитарная помощь жителям Украины
    Скрыть объявление

Журнал✭POPLAVSKY✭Выпуск №69 КАК УСТРОЕНА НАРКОКУЛЬТУРА В МЕКСИКЕ

Тема в разделе "Путешествие по Миру", создана пользователем Юный_Орел, 3/1/21.

  1. TS
    Юный_Орел

    Юный_Орел WEB: POPLAVSKY.VIP Помощник

    Регистрация:
    10/3/18
    Сообщения:
    4.719
    Карма:
    404
    Репутация:
    349
    Оценки:
    +2.079/20/-46
    Посадка на рейс в Кульякан почти окончена. Одним из последних в самолёт заходит господин с густыми смоляными усами. Его высокие сапоги из пахучей кожи слегка поскрипывают, пока он не торопясь продвигается по салону. В правой руке фетровая шляпа, на пальцах блестят несколько увесистых перстней. Усаживаясь в кресло, он ловит мой любопытствующий взгляд, и его смуглое круглое лицо принимает насмешливое выражение, широкие крылья ноздрей слегка подёргиваются. Мне даже показалось, что он неодобрительно кивнул увесистым подбородком в мою сторону, хотя, быть может, просто показалось. Я отворачиваюсь к окну и на весь полёт прилипаю спиной к креслу — походом в туалет пришлось пожертвовать. В целях личной безопасности.
    Кем был этот сеньор, остаётся только догадываться. Последние несколько недель я читала: об ушке, присланном в кровавом конвертике, о кокаиновых лабораториях, построенных посреди непроходимых джунглей, о 70 убитых в день — это в среднем, что равняется 25 339 за год. За один . Неугомонные матери собираются каждый день после завтрака копать сухую твёрдую землю, искать кости пропавших детей. Так собираются они уже несколько лет, потому что им необходимо узнать, что с произошло с их сыновьями, молодыми юношами, которые однажды не вернулись домой. И копают мексиканские матери, копают, зарывают себя тяжёлой пыльной землёй, чтобы ненадолго забыться, пока в старом телевизоре президент Пенья Ньето, широко открывая рот ослепительно белых зубов, артикулирует что-то по бумажке.
    Но читала я и про другую Мексику — страну вдохновенных блатных песен о жизни отважных наркобаронов, обитель нелегально канонизированных святых — покровителей криминальных авторитетов и просто романтиков, читала про маникюр с живыми скорпионами, про кладбищенские дворцы, блестящие тонированные джипы без номерных знаков, белых тигров в родовых усадьбах из мрамора и позолоты, про упругих женщин, визжащих в кабинах частных самолётов, и могущественных мужчин, желающих этими женщинами обладать. Существует и такая Мексика. Я о ней читала.
    [​IMG]
    Термин «нормализация насилия» интересует меня довольно давно. С помощью него можно объяснить человека, живущего в тоталитарном режиме или при фашизме, рассказать историю негров в Америке, порассуждать о домашнем деспотизме, и есть ещё тысячи подобных социально-исторических контекстов, в которых личность, находясь под постоянным воздействием агрессивной среды, перестаёт воспринимать насилие как социальную патологию. Интересно, что в определённый момент террор начинает сам себя оправдывать, подбивая под свою основу идеологическую составляющую, а затем вокруг этой хтонической надстройки вдруг появляется культура — набор кодов, влияющий на традиции, язык, систему взглядов и ценностей. Мексика, конечно, не единственная страна, в которой происходят подобные процессы, но абсолютно аутентичная в путях освоения насилия и его нормализации. Про то, как первоклассники штата Тлаксакала мечтают стать сутенёрами и заниматься нелегальной продажей женщин, . Сегодня речь пойдёт о наркокультуре.
    История берёт своё начало в конце 60-х — начале 70-х, когда Мексика разочаровывается в экономическом чуде послевоенного времени, безработные мексиканцы перестают доверять своему правительству и принимаются за создание нелегальных альтернативных экономик. У северного штата Синалоа, известного как зернохранилище Мексики, появляется новая аграрная отрасль — культивация марихуаны и опиума.
    [​IMG]
    Как ни странно, о крошечном городке под названием Бадирагуато даже существует статья в русской Википедии. Интересного там, впрочем, мало — что-то про евангелизацию аборигенов в начале XVII века. Ни слова о знаменитых резидентах этой плодородной земли. Кто в 2011 году становится самым опасным разыскиваемым преступником мира, а в 2018-м попадает на обложку журнала Time? Кого интервьюирует Шон Пенн? Кто дважды сбегает из тюрьмы по подземным тоннелям? Конечно же, Хоакин Арчивальдо Гусман Лоэра по прозвищу «Эль Чапо» — один из лидеров наркокартеля Синалоа, выходец из бедной крестьянской семьи, сколотивший многомиллиардное состояние на продаже и трафике наркотиков. Для ошеломительно большого числа мексиканцев Чапо становится предметом национальной гордости: в 2016 году, когда он был схвачен во второй раз, в столице Синалоа городе Кульякане проводились марши в знак протеста против его ареста, люди приезжали из других штатов, чтобы оказать поддержку пойманному наркомагнату.
    «В 2000 году, когда Чапо сбежал из тюрьмы в первый раз, Висенте Фокс только взошёл на пост президента страны — это послужило своего рода детонатором, общество впало в эйфорию. Чапо превратился в мифического героя, одурачившего правительство деспотических самодуров. С этого момента фигура сметливого и насмешливого бандита начала становиться популярной. На наркотрафикантов посмотрели иначе, — делится со мной журналистка главной в штате газеты Debate Яхайра Андрадэ (Yahaira Andrade). — То, что я скажу, может прозвучать странно, но наркотрафиканты в действительности представляют народ: они также выросли в среде без доступа к образованию, достойной работе, медицине. Люди умирают в горах — это не метафора: они умирают от голода или от какой-нибудь болезни. Криминальная деятельность наркос воспринимается жителями как акт протеста против коррумпированного правительства, радикальным общественным заявлением. Людям нравится слушать историю об обычном бедняке, который даже начальную школу не закончил, а сейчас у него недвижимости больше, чем у президента республики».По словам Яхайры, по меньшей мере 70 процентов жителей Синалоа поддерживают наркотрафикантов. Помимо протестных манифестаций в поддержку Чапо, люди также собираются по случаю смерти известных дельцов. Когда в 2009 году был убит Артуро Бельтран Лейва, главный наркотический антагонист Эль Чапо, на его поминки пришли более сотни женщин с гигантскими похоронными венками: в их глазах он представал героем и благородным меценатом.
    [​IMG]
    В Кульякане 36 градусов в тени. Пешеходов не существует, на тротуарах лишь продолговатые тени автомобилей. Местные жители привыкли перемещаться от одного охлаждённого пункта до другого на машине: современные паломники знают, что их богам не нужны бессмысленные жертвы. Север Мексики этим очень похож на провинциальные города Америки: широкие магистрали, протянутые на километры; ландшафты, продолговатые и неказистые, не созданы для долгих романтических прогулок. В Кульякане есть один Ботанический сад и два музея: один научный, другой региональный. Роль культурных центров здесь исполняют центры торговые. Средоточие женщин гротескных форм и размеров пленяет воображение. С тех пор, как я узнала про маникюр со скорпионами, привычные радости жизни для меня поблёкли. Кульякан — это Париж Синалоа: столица, диктующая главные тенденции моды всему северу Мексики. Короткие обтягивающие платья впервые обрели популярность именно здесь, потому что женщинам Синалоа есть что обтягивать. Кульякан также является главным центром пластической хирургии в стране. Клиники, рассыпанные по городу, не только служат эстетическим нуждам жён наркотрафикантов, но и оказывают первую помощь раненым бандитам: в обычный госпиталь они обращаться по такому вопросу не будут.
    Но возвратимся к теме моды. Последователей этого яркого и хорошо узнаваемого стиля называют бучонами (buchones от испанского buche — зоб). И если за пределами северных мексиканских земель это понятие ассоциируется с дурновкусием и вульгарностью, в самом Синалоа носители титула «бучон» ходят с высоко поднятыми головами и хорошо заряжёнными пистолетами. Изначально бучонами называли жителей сьерры, горных районов неподалёку от Бадирагуато: местная вода, перенасыщенная йодом, вызывала увеличение щитовидной железы, что провоцировало появление внушительного размера зобов у мужчин, живущих в этом регионе. Бучоны были одними из первых, кто начал культивировать марихуану в Синалоа, и за ними быстро закрепилась слава наркодельцов. Когда в начале 2000-х годов бучоны спускаются с гор в столицу, для жителей Кульякана они становятся предметом зависти и примером для подражания: состоятельные владельцы ранчо, они покупают недвижимость, полицию и местное правительство, открывают бары без лицензии и разъезжают по городу на здоровенных джипах. Кто не мечтает о такой жизни, пусть даже и с зобом?Конечно же, одной из самых важных деталей статусности бучона является его жена, тоже бучона, которая, как хорошо отполированная яхта, должна ослеплять окружающих совершенством своих форм и размеров. На жен и любовниц наркотрафиканты денег не жалеют: это их самый дорогой и любимый аксессуар. «В Синалоа ещё нет такого понятия, как борьба за права женщин. Борьба среди женщин осуществляется, но она направлена на то, чтобы найти мужа-наркобарона, который оплатил бы ей пластические операции и заботился бы о ней», — комментирует Яхайра. Войну патриархату здесь, похоже, объявлять пока не собираются.
    [​IMG]
    Одна из центральных улиц города, носящая имя единственного индейского президента в истории Мексики — Benito Juarez, тянется стройным рядом палаток с широкими зонтами от солнца, под которыми прячутся женщины, предлагающие обменять доллары. Они подскакивают к машинам так, будто бы продают горячие пирожки с капустой или наливные яблоки, пока из массивных джипов высовываются анонимные руки с хрустящей американской наличкой. Я в свою очередь слежу за этой сценой из прохлады автомобиля Анахильды Мондака (Anajilda Mondaca) — профессора Западного автономного университета Синалоа (UdeO) и специалиста по феномену наркокультуры, которая любезно устроила мне увлекательную экскурсию по наркодостопримечательностям Кульякана. Анахильда объясняет мне этот любопытный феномен: «Наркотрафик приносит очень много денег — больше, чем они могут потратить. Положить такое количество наличных на счёт без привлечения внимания со стороны налоговой — очень маловероятно. Дельцы в таком случае вкладывают свой заработок в недвижимость или открывают какой-нибудь бизнес. В Кульякане почти все компании задействованы в отмывании денег — это обычный процесс».
    Как оказывается, сложившаяся ситуация идёт на руку местному населению, не задействованному в наркотрафике. Наркобароны Синалоа не мешают локальному малому бизнесу: они не занимаются ни вымогательствами, ни похищениями. Правила кровавой вендетты распространяются лишь на самих трафикантов. Кроме экономической стабильности, существует и ещё один важный фактор: отсутствие других картелей в регионе. Эпицентрами насилия в стране являются штаты с двумя и более враждующими наркотическими группировками: Картель Гольфо, Лос Сетас, Ла Фамилиа Мичоакана и прочие добрые приятели, ответственные за убийства студентов, варварские пытки и изнасилования, снятые на телефон, отрезанные конечности, разграбленные дома. В борьбе за власть эти картели превратили такие штаты, как Тамаулипас, Чиуауа и Веракрус, в поля бессмысленных кровавых сражений. Члены Картеля Синалоа происходят из одного места — того самого городка Бадирагуато, где все друг друга знают с пелёнок. Одним из главных их политических приоритетов является взаимодействие с локальным сообществом. Это они строят школы и больницы, обеспечивают отдалённые районы водой, светом и газом — словом, выполняют за правительство его работу в обмен на абсолютную лояльность местного населения.
    Интересно, что около десяти лет назад наркоделец Артуро Бельтрано Лейва, которого я уже упоминала ранее, попытался захватить власть и разрушить монополию на регион. В результате этого конфликта в 2008 году был убит сын Чапо, но уже в 2009 Артуро погибает от рук вооружённых мексиканских сил при двухчасовой осаде его дома. Анахильда повезла меня посмотреть на памятник сыну Чапо: прямо на просторной парковке у автомобильного центра рядом с гигантским мегамоллом стоит большой каменный крест — метафору, которая бы охарактеризовала Кульякан точнее, придумать сложно.
    [​IMG]
    Хотя…
    Я стою напротив белоснежного Тадж-Махала на городском кладбище Сады Умайя (Jardines del Humaya), наполненного дворцами-мавзолеями почивших криминальных авторитетов. Рядом с миниатюрной копиеей индийской мечети находится недостроенный бетонный кусок с громоздкой античной колонной, а за ним высятся геометрические конструкции с баухаусными крестами. На куполе одного из зданий поодаль изображена панорама Готэма с эмблематическим знаком Бэтмена посередине. В конце кладбища построен дворец, напоминающий Большой театр. Внутри этих склепов будто бы можно и жить: там стоят кожаные диваны, плазменные панели, холодильники, даже можно поймать вайфай. Мексиканские наркотрафиканты, словно египетские фараоны, забирают с собой всё самое важное для обеспечения достойного досуга в загробном мире. Амбициозные и тщеславные, они хотят жить вечно — кладбище становится новым полем битвы за власть и авторитет. Всё равно, что роскошный дом, спортивный автомобиль или красавица-жена, прохладные хоромы мраморного мавзолея будут служить нетленным памятником величию и могуществу того, чьё тело медленно разлагается в тёмном склепе.
    На кожаных диванах будут восседать грустные жены и любовницы, поминая покойника добрыми словами под бокал французского шампанского. И пусть его имя забудется, но о этом каменном дворце будут говорить. Он сделал историю. Он ею стал.
    «Cuando somos buenos nadie nos recuerda, cuando somos malos nadie nos olvida» — «Когда мы хорошие, никто нас не помнит, когда мы плохие, никто нас не забывает», — твитнул Эль Чапо в 2015 году.
    И в абсурдных декорациях кульяканского пантеона всё вдруг начинает иметь смысл.
     
Загрузка...